Дорожные мытарства  

      В те времена с железнодорожными билетами были большие проблемы. На железнодорожном вокзале Владивостока были две кассы. Одна - для всех (общая), другая - воинская. Около общей кассы вывеска, кто пользуется льготами. Перечислены льготники, а их много было. Поездов мало ходило. Огромная очередь у билетной кассы. Перед отправкой очередного поезда толпа людей возрастала. И когда начинали продавать билеты именно на этот поезд, ширина очереди увеличивалась и  уже лезли, кто - как мог, толкая локтями. Мне надо было брать билет на поезд Владивосток – Москва. Точно не помню, сколько за сутки отправляли таких поездов с этим названием. Возможно, два  поезда было, но это недостаточно. Я, как и все, занимал очередь. Стоял, ждал, и постепенно очередь удлинялась и утолщалась. Не доходя до окошечка, слабые пассажиры сильными крепкими мужчинами выдавливались к краю очереди. Билеты доставались только мужественным крепким людям, идущим по центру очереди. Мне было 16 лет, и достаточной силой  не обладал. Один поезд пропустил, затем другой пропустил. Вторые сутки уже кончались, что делать. На поезда, идущие в другие города, очереди были немного меньше, но по-прежнему непреодолимые для меня. Решил брать билет  на поезд, идущий в другой город. Лишь бы уехать из Владивостока. У воинской кассы был всегда порядок. Подходили  и брали билеты. Очередей здесь не было. В те годы на каждом вокзале были такие кассы, предпочтение для лиц с погонами было хорошее. Вдруг заметил, что выстроилась очередь из мужчин в черной одежде у воинской кассы. Начали продавать билеты, я тоже встал в очередь.      

      Купил билет на поезд, идущий до Иркутска. Обрадовался. Дали в этот же вагон, что и тем,  которые стояли  впереди меня. Весь вагон был заполнен этими людьми. Вначале не понял. Какие-то люди не такие как все. Курили в вагоне, в карты играли, необычная лексика разговора, одинаковая форма одежды. Потом сообразил, прислушиваясь к их разговорам. Оказалось, что они освободились из тюрем.  Вероятно, из Камчатки пароход их привез. Он же не каждый день ходит, а примерно, через десять дней. Вот и накопилось их столько много. Там на Камчатке заключенных в то время было  много. Я видел, сколько там высоких деревянных заборов с колючей проволокой на верху, а по углам вышки с охранниками.

       Ехали в плацкартном вагоне. Я на второй полке оказался. На противоположной полке ехал бухгалтер, растративший государственные деньги. Так он мне представился. Вроде уже познакомились, днем беседовали хорошо.  Все деньги, которые мне дала мама на дорогу, я держал в костюме во внутреннем кармане  с пуговицей. Я его никогда не снимал, зная обстановку. Ложился спать в этом же костюме. Однажды ночью, когда спал на спине, почувствовал вдруг над грудью костюм начал шевелиться. Спал и сейчас сплю чутко. Открыв глаза, вижу,  мой сосед с соседней полки, протянув руку, сунул два пальца в мой внутренний карман и уже почти вытягивал деньги. Но этому мешала застегнутая на пуговицу петелька. По ширине отверстия не проходили деньги. Я ему сразу сказал: "Что вы делаете!"  Он ответил: "Замолчи, ночь, все спят, форточка над головой, видишь с какими людьми едешь".  Форточка, действительно, была достаточна по высоте, чтобы я мог пролететь через него. Замолчал. И так доехал до Иркутска. С трудностям, но с меньшими, взял билет до Челябинска.  Отсюда с  новым билетом поехал до станции Ковылкино. От Ковылкино до нашей деревни 80км. Люди обычно добирались на попутном транспорте. Пошел в гостиницу, Переночевал. Утром вышел на окраину города и ждал у дороги на Краснослабодск попутную машину. Вдруг, смотрю  на лошадях с санями, едут наши деревенские мужики в нашу сторону. По-моему, было три подводы (запряженных лошадей). Обрадовался я, а они удивились, как мог оказаться я здесь, будучи уехавшим на Камчатку. На сани сел и поехали домой. Чтобы ноги не замерзали, систематически слазили с саней и шли пешком за подводами. Наши мужчины оказались в Ковылкине потому, что в зимний период колхоз отправлял зерно на ближайший элеватор. Иногда и другой материал возили, чтобы для колхоза заработать деньги, а за это мужику записывали трудодни. Я сам один раз после приезда возил с мужчинами  в Краснослабодск  известь.